Внешний вид: потрепанная одежда, которую принцесса не удосужилась менять уже несколько дней, весьма неопрятные волосы. Тем не менее, платье все еще выглядит достаточно богато и мило: атласная одежда зеленого цвета с широкими рукавами и чрезмерно скромным вырезом, светло-золотистая лента в волосах, уже неохотно сдерживающая прическу в легком пучке
Инвентарь: в руках Лоури держит бинты, которые лишь недавно поменяла

Туманная темная ночь, дышащая своей прохладой и способная расслабить нуждающегося в любой момент, навевая прекрасные воспоминания и радостные мысли – теперь для Лоури это ничего не значило. С тех пор, как отца подкосила неизвестная болезнь, принцесса сочла своим долгом быть главным опекуном родителя, заботиться о его состоянии до тех самых пор, пока здоровье не вернется к славному Ривалю II. К большому сожалению и разочарованию, старшая дочь правителя не смыслила ничего в медицине, кроме тех уроков, что давались ей когда-то в детстве – перевязки и помощь раненным. Но то, что охватило короля, было неподвластно ни самой Лоури, ни королевским врачевателям, то и дело проводящим свое время у постели впавшего в небытие владыки.

Принцессе подобает прекрасно выглядеть, одеваться по последней моде и встречать визитеров короля в должном виде. Ничего из этого Лоури не могла себе позволить: отнюдь не по своей прихоти, а по причине занятости ее светлой головы совершенно иными мыслями. Стараясь быть хоть в чем-то полезной, девушка вновь отправилась менять бинты, которые почему-то лежали на специальном столике у королевской ложи. Они никогда не были пригодны, но доктора вновь и вновь велели смачивать их в теплой воде. Вдаваться в подробности Лоури не была готова, поэтому совершала свои действия по надобности тех, кто разбирается в этом больше, чем она сама.

Темные волосы девушки, по обыкновению уложенные в прическу, уже разлохматились. Не желая обратить на себя внимание, принцесса снова и снова убирала непослушные пряди за уши, находя себе новую работу, которую не дозволяла делать служанкам. Нежная кожа старшей дочери короля огрубела за считанные дни, а на руках появились мелкие мозоли, оставленные после усердного создания плотных бинтов.

Никто уже не смел просить принцессу об отдыхе: она не была готова позволить себе вернуться в собственные покои, засыпала лишь рядом с любимым отцом и то и дело бросалась за работу, когда появлялась необходимость.
А необходимость появлялась всегда.

Отец не открывал глаза, а опытные врачеватели не знали, как с этим бороться. Лоури чувствовала, как внутри нее что-то происходит, но не могла дать точного определения своему состоянию. Принцесса уже давно не видела своих братьев и сестер, но сейчас была готова встретиться с единственным из них — Анейрином . Девушке казалось, что его осведомленности должно хватить, чтобы прояснить хотя бы малейшие детали, а любопытство и желание помочь не могли оставить Лоури без вопросов.
Но пока она все еще сидела в комнате отца, готовая на любые действия.

Отредактировано Лоури Тибрайд (2017-08-16 21:53:37)

Девушка не пошевелилась даже тогда, когда дверь была открыта. По обыкновению, в покои отца часто приходили королевские врачеватели, и для Лоури их визит был теперь обыденностью, нежели чем-то неестественным. Принцесса сидела молча, поджав губы: она не могла себе позволить лишних слов и эмоций, когда страна находилась в столь шатком положении. Девушке, как члену королевской семьи, подобало выглядеть наилучшим образом, чтобы быть готовой развеять все слухи и наговоры, которые могли появиться в столь тяжелое для Йонгвеля время.

Однако шаги вошедшего не были семенящими и свойственно тихими. Прислуга, выполняющая свои обязанности, передвигалась по комнате слишком слаженно, с шелестом юбок и тихими вздохами, так подходяще и невыносимо представляя происходящее своим ограниченным воображением. Лоури подняла голову, но так и не повернулась, все еще не готовая встретиться с визитером лицом к лицу. То, что человек не являлся доктором, принцесса поняла сразу после того, как мысль о прислуге покинула ее голову: слишком спешащие приступить к делу врачеватели первым делом устремлялись к постели короля, но даже тень вошедшего не была уловима для сидящей спиной к выходу девушки.

Однако голос, такой знакомый, но, казалось бы, забытый за несколько дней, развеял все предположения нерешительной Лоури. В ответ она поднялась со своего места, жестом приказывая оставшимся где-то вдалеке комнаты слугам покинуть помещение.

— Я не ожидала увидеть Вас, Ваше Высочество, — учтиво проговорила принцесса, обращаясь к брату по титулу в то время, пока слуги направлялись к выходу. Она ответила обученной улыбкой принцу, хоть и понимала, насколько вымученным выглядит его приветствие. Лоура ни за что не винила старшего брата, она прекрасно понимала, какое множество забот опустилось на плечи Анейрина. Однако помочь ему каким-либо образом принцесса не могла и даже не задумывалась о чем-то подобном.

— Доктора сказали, что Его Величество нас прекрасно слышит. Ты тоже так думаешь, Анейрин? – глаза Лоури сверкнули надеждой. Девушка обратила взор к своему брату, готовая жадно услышать его ответ. Тот ответ, который она так хотела получить. – Полагаю, лучше всех осведомлен о том, что случилось – наследный принц. Анейрин, ты лучше остальных должен знать, что произошло с отцом. Прошу, расскажи мне.

Принцесса предпочла умолчать об отсутствии своего отдыха. Она и сама прекрасно понимала, что ответ на этот вопрос брат знал еще до того, как его задал. Девушка отложила бинты, которые все еще держала в своих тонких ручках, в сторону, и цепко схватила пальцами атласные юбки, непроизвольно сминая некогда красивое и ухоженное платье. Лоури не сводила глаз с брата и выглядела слишком взволнованной, чтобы обращать внимание на прочие лишние детали.

Жест для призыва спокойствия не мог в полной мере выполнить свое предназначение. Теплые ладони брата так нежно и по-семейному сжимали руки молодой принцессы, что даже она, потерянная в заботах, почувствовала тепло намерений наследного принца. Замолчав на мгновение, Лоури перевела взгляд с брата на короля, который оставался таким же неподвижным, как это было вчера. Лицо правителя оставалось безмятежным, будто и правда весь его организм нуждался в спокойном сне.

— Раньше я никогда не слышала, что человек на это способен, — слишком тихо ответствовала Ее Высочество, не сводя глаз с отца. Теперь чувства Лоури ей не принадлежали. Она не знала, как ей стоит реагировать, и единственное, в чем была уверена точно – это необходимость своего присутствия в покоях родителя. Как и Анейрин, принцесса не имела возможности точно сказать, видит ли король сны или просто его сознание опустилось в пучины небытия. Девушка также не знала, сколько должно пройти времени, пока отец не прейдет в себя, но в успехе своей веры в  выздоровления правителя принцесса была уверена.

— Неужели король – это настолько незаметная фигура, и никто не может найти ни одного свидетеля того, что произошло с Его Величеством, — Лоури обеспокоенно склонила голову и перевела взгляд на брата. Девушка даже не успела заметить, что наследный принц уже сменил свое место и отдалился от сестры ближе к окну. Должно быть, он согласился дать ответы на все вопросы принцессы. В таком случае старшая дочь короля сделала небольшой шаг назад, принимая удобное положение: и пусть ее тело было непослушным, а ноги так и подкашивались от изнеможения, Лоури слишком сильно хотела разобраться в случившемся, поэтому не позволяла усталости брать верх.

Слова брата повисли в воздухе и не сразу были приняты принцессой. Девушка нахмурилась, отстраняя от себя мысли, готовые устремиться потоком в ее маленькую голову, Лоури поджала губы, стараясь найти правильные слова, чтобы не медлить с вопросами.

— Хочешь сказать, что болезнь отца – это вмешательство волшебства? – принцесса ахнула и даже слишком громко и хрипло произнесла свои слова, едва ли подумав о том, что слуги за дверью могут услышать сокрытую для них информацию. – Тогда нам стоит поискать другого лекаря, раз придворный в этом бессилен. Возможно, этими словами он попытался скрыть свою беспомощность.

Нет, Лоури ранее никогда не думала сомневаться в словах и действиях королевского врачевателя. Она, знающая, пусть и немного, доверяла докторам, посвятившим всю свою жизнь медицине. Однако поверить в причастность фейри принцесса не могла. Или же… не хотела. Девушка еще раз живо мотнула головой, прогоняя мысли, и вновь поджала губы, казалось бы, готовая вот-вот броситься на поиски того чудесного лекаря, который сможет излечить болезнь Его Величества.

«Значит, недостаточно» — хотела было проговорить Лоури, повышая голос, но вовремя себя остановила. Посему девушка осталась лишь с открытым ртом. Благородная дама должна вести себя подобающе, не повышать голос в присутствии мужчин, тем более, если в их числе были братья и отец, не делать поспешных выводов, выставляя себя не в лучшем свете. Принцесса никогда не замечала за собой привычки поступать опрометчиво, а уж обвинять людей в том, что они недостаточно хороши, не имея при этом ни единых доказательств и не разобравшись в деталях – худшее, что могла взять на себя представительница слабого пола. Одумавшись, Лоури отвела взгляд в сторону, ее ноги подкосились от усталости и отсутствующий возможности узнать истину в полной мере, но принцесса не рухнула на пол: девушка удержалась за край кровати отца слишком ловко для ослабевшей девицы, наконец, разогнула колени и выпрямила плечи.

— Обратиться за помощью к фэйри, — тихо повторила Лоури после долгой паузы. Принцесса так и не позволила себе сесть, так как была слишком взволнована и готова ответить на каждую фразу брата. Но каждая следующая, по мнению старшей дочери короля, была важнее предыдущей, и девушка с жадностью ловила каждое слово. И все же Лоури натянуто улыбнулась. Эта эмоция не была фальшью, не выглядела обманкой с целью подбодрить или утешить. Наоборот. Принцесса вспомнила, как ее молодая мать с горящими глазами собирала подле себя детей для великолепных рассказов о волшебстве. Увлечением родительницы заразилась и сама Лоури, готовая слушать с открытым ртом каждую фразочку, уловить каждое звуковое колебание, которое тем или иным образом могло поведать маленькой принцессе о фэйри. Но времена изменились, и пусть девушка не осталась такой же восторженной слушательницей, теплые воспоминания с рассказов продолжали греть душу. Видимо, как и Анейрину. – Сможет ли кто-то помочь, когда это настолько тяжело, брат. И станет ли заниматься.

Лоури грустно улыбнулась, ее глаза затуманились, а девушка, минуя приличие, присела на край широкой кровати отца, не в силах сдержать продолжать стоять на ногах.

— Должно быть, Уриэн будет смеяться, когда Гленда воспримет эту новость с трепетом, — почти шепотом ответствовала принцесса. – Но ты ведь еще не говорил с ними, я права?

Потупив взгляд, хранительница покоя Его Величества тихонько вздохнула. Стоило ли тревожить брата и сестру, когда они и без того были обеспокоены. Тяжелое бремя, опустившееся на плечи Анейрина, давило ответственностью, и Лоури не позволяла себе излишних споров и пререканий в особенно сложное время.

— Тебе тяжело, брат? – словно стараясь проникнуть куда-то глубоко в душу, спросила принцесса. Ее светлые глаза так и не прояснились, но на сей раз вопрос звучал громче и четче. – Когда все случилось, на тебя свалилась забота о королевстве, но я корю себя за то, что не могу помочь ни отцу, ни тебе. Тем не менее, я приняла решение, чтобы не остаться бесполезной обузой, когда все так стараются.

Замолкнув лишь на мгновение, Лоури продолжила.

— Менять бинты – это все, на что хватает моих знаний, поэтому я решила обучиться врачеванию.

— Анейрин, — тихо позвала принцесса, все еще раздумывая над тем, какими словами может откликнуться на речи брата. Схватив цепкими пальцами юбки, Лоури с шелестом их сдала, а также закусила губу, неосознанно всем видом показывая, настолько много времени занимает процесс осмысления. Взгляд девушки устремился куда-то сквозь брата, проникая в самую даль, казалось, за горизонт, и все еще выискивал нужный объект, чтобы на нес остановиться. Молчание затянулась, и Лоури, почувствовав себя неловко, призвала все свое самообладание на помощь, чтобы продолжить. – Ты же помнишь, что рассказывала нам мама. О фэйри. Помнишь?

Наконец, сияющие глаза принцессы смотрели прямо на принца. Лоури ждала ответа с трепетом, все еще не отпуская юбки своего платья. Девушка уже забыла, насколько сильной неудобство приносит ей наряд девы королевских кровей, но за все время, сколько дочь короля провела подле Его Величества, она успела забыть о многих капризах.

— Будь осторожен, — нежно отозвалась Лоури. В далекие времена, когда Лоури была еще совсем малышкой, она помнила красивые сказки о замечательных фэйри, помнила их каждую и могла повторить при необходимости для любопытной Серен. Но знания, полученные принцессой во время ее обучения с наставниками, явственно говорили о том, что в сказках скрывается лишь доля правды, а виконт Тейлор продолжал настаивать на том, что в них нет абсолютно ничего от истины. А в столь трудные для королевской семьи времена в душу Лоури проникали все сомнения, о которых она никогда не догадывалась и не придавала значения. – Лорд Бальдвин знает свое дело, в столь секретном деле он будет хорошим союзником.

Улыбнувшись, принцесса продолжила:
— Выше нос, Ваше Высочество наследный принц, если Вы не сможете позаботиться обо всем, то никто не сможет, — притворно и игриво Лоури, слишком стремительно для уставшей от дел принцессы, толкнула брата локтем в бок, резво с ним сравнявшись, и даже позволила себе прыснуть, чтобы разрядить накалившуюся обстановку. Но слова о врачевании, кажется, дошли до принца не в полной их власти, от чего девушка удивленно моргнула, с ее лица стерлась улыбка, изумление вступило в свои права.

— Нет, если  мы будем ждать так долго, мои навыки и знания окажутся бесполезными. Чтобы помочь отцу поскорее выздороветь, я должна изучить врачевание, Анейрин. Если этого не сделать, то не будет никакого смысла. Разве лекари будут лечить короля с таким же рвением, с каким это будет делать его родная дочь? – принцесса нахмурилась. – Полгода? Анейрин, не дай Айемер Его Величеству проспать так долго! Разве мы не должны попробовать все? Принцессе пойдут на пользу лекарские знания, тем более, если она сможет оказывать помощь своему мужу… в дальнейшем.
О последнем Лойри болтала, чтобы убедить брата в своей правоте и необходимости как можно скорее заняться наукой.